28 января 1928 Владимир МАЯКОВСКИЙ пишет в Свердловске <Рассказ литейщика Ивана Козырева о вселении в новую квартиру>:
Себя разглядевши в зеркало вправленное,
в рубаху чистую влазь.
Влажу и думаю: - Очень правильная
эта, наша советская власть. (50)

… Совсем вот недавно писал рассказ об одной музыкальной группе из Смоленской  губернии. Ребята, правда, оказались не только, безусловно, талантливыми, но и, несомненно, занятыми: сложно было с ними договориться как во время работы, так и после её размещения в блоге. Как не жду от них, всё он не приходит. Вот, казалось бы, провинция, но используй блага, что тебе даёт современная цивилизация, и действуй, продвигай, раскручивай, кропи, флаг тебе в руки….

А  в нынешнем Екатеринбурге Владимир Владимирович был всего несколько дней, а ег с бурными овациями и рукоплесканиями встречали и металлурги, и студенты…

Из снегового,
                                             слепящего лоска,
                                             из перепутанных 
                                             сучьев и хвои – 
                                             встает 
                                             внезапно 
                                             домами Свердловска
                                             новый город: 
                                             работник и воин… 

В это время активно велась стройка Уралмаш завода. И, тем не менее, уставшие от вымотавающей физической работы трудяги собирались со всем семейством приветствовать, как сказали бы сейчас, приехавшую в их край таёжный звезду. Это им он читал свою поэму «Хорошо!»

Несомненно, в том проявилось, и сыграла свою роль идеологическое влияние на массы, один только книжный фонд возрос в 1,5 раза. А к 1927 году работало уже 13 киноустановок. Но, надо дать должное, любили Владимира Владимировича. Родной он был трудовому классу, свой!

Вот признаюсь, лично я долго и усердно шарахался от громодья рифм этого поэта. Лишь два человека вложили в меня интерес к его творчеству – это Медведев из Челябинска и Евгений Евтушенко.

Имени Медведева я не знаю до сих пор, я пересёкся с ним в самиздате девяностых, в то время он выпускал какое- то симпатичное изданьице, в котором пытался что – то опубликовать, да не вышло – проект обещал долго жить. Зато уже в начале нового тысячелетия Медведев собрал неизданное в интересный, признаюсь, альманах «ВСЁ СРАЗУ!». Как один из авторов я получил оный литературный трансформер. И к удивлению своему, обнаружил там статьи Медведева, задевшие меня за живое. Среди них были опусы, посвящённые и Владимиру Владимировичу. Читая их, у меня возникали различные ассоциации, но затянул меня этот  литбрат, заронив крупицы интереса к сей громадной персоне русского Парнаса. Я долго потом искал этого Медведева,но до сих пор никак не удаётся с ним, к сожалению, связаться

Дальнейшее знакомство с Маяковским продолжалось на заводе, где постоянно были перебои с заработной платой и самой работой, отчего люди бродили вокруг постоянно хмурые и вечно чем- то недовольные. Станки отживали своё. Горе – Кулибины пытались своею мужицкою смекалкою и русским авось сделать всё невозможное, что б они запыхтели, предоставив людям возможность заработка. Вся, пиши, радость, когда по заводскому радио между бесконечно тянущимися советскими песнЯми о комсомоле и стройках и нудными заунывными лекциями по гражданской обороне вдруг прозвучат Митяев али битлы.  Вот тогда втихаря и тайком я в ящике стола, изучал русскую классику. Как –то случайно мне попался в руки томик Евгения Евтушенко, за ним последовал второй, третий…Евгений Александрович словно, как добрый педагог любимому ученику указывал что и кого читать:

«Село Есенино сквозь тихие берёзки

глядит в далёкость утренних дорог.

Гудит, дымится город Маяковский,

Заснежен, строг и страстен  город Блок»

Поэт словно шептал мне: вот, мол, эти города и сёла, иди, открой их, впиши их на своей  карте открытий…

Кстати, сам Евгений Евтушенко признаётся, что: «Как поэт я всегда хотел соединить в себе что-то от Маяковского и от Есенина. И я очень многому научился у Пастернака. Я учился у него исторической нравственности»

А позже у меня было знакомство с прозой Саши Соколова, тоже одного из ярчайших представителей авангардного искусства

…Как известно, к концу 1920-х годов у Владимира Маяковского, любимца публики, человека с неподражаемой, как сейчас сказали б, харизмой, нарастает ощущение несоответствия политической и социальной реальности, что и довело его до самоубийства.

«Рассказ литейщика Ивана Козырева о вселении в новую квартиру» в настоящее время считается лучшим в похвалу советской власти:

Во — ширина! Высота — во!

Проветрена, освещена и согрета.

Всё хорошо. Но больше всего

мне понравилось — это:

это белее лунного света,

удобней, чем земля обетованная,

это — да что говорить об этом,

это — ванная.

>